История Зеркала

Жил да был один поэт, решивший превратить свой мозг в деньги.

Это был хороший поэт.

Он погружался в поэзию по самые уши.

Он был неплохо образован, или, по меньшей мере, начитан; у него было замечательное воображение, он был очень красноречив - на бумаге - но совсем не умел говорить с людьми. Он был застенчив, и у него не проходило ощущение, что его собеседники постоянно намекают на что-то, чего он просто не может понять.

Он был настоящим поэтом, и это, конечно же, значило, что все, на что он мог претендовать - это место посыльного, клерка или полотера.

Настоящий поэт не может заработать денег иным способом.

Но однажды он огляделся - и увидел всех этих кретинов, этих жирных, похабных тупиц, скотов, всех этих идиотов - тех, от кого зависел его заработок!

И он понял, что для для человека с его мозгами должен существовать какой-нибудь способ получать деньги и не быть связанным по рукам и ногам всякими идиотскими должностями.

И он одолжил черный балахон у друга-актера, скроил из черной материи монашеский капюшон, и спрятал лицо под этим капюшоном за куском овального стекла - но не обычного - а так называемого зеркального; то есть, если вы поглядите на это стекло с одной стороны - оно прозрачно, а если с другой - увидите зеркало. Он приспособил это стеклышко так, что сам мог видеть все происходящее, но тот, кто заглядывал ему в лицо - видел лишь свое отражение.

Он отправился в ночной клуб неподалеку от Гринвич Вилледж и стал тамошним оракулом.

Предсказателем судьбы.

В ночном клубе он расположился за небольшим столиком, и люди подходили и задавали ему обычные в такой ситуации вопросы о своем будущем, а он в ответ плел им что в голову взбредет.

Он выдумывал всякую чушь, бубнил заклинания, цитировал стихи своих знакомых, и, благодаря хорошему воображению, на месте сочинял прелюбопытные сюжеты - и людям это нравилось.

Оказалось, что в те минуты, когда он скрывал лицо за стеклом - его застенчивость улетучивалась.

Он легко и свободно разговаривал с кем бы то ни было.

Некоторые люди даже стали воспринимать его всерьез - но он лишь смеялся над ними и считал себя не более чем массовиком-затейником.

Через некоторое время оказалось, что работа приносит приличный доход.

А еще - была девушка, что работала стриптиз-танцовщицей в том же ночном клубе.

Во время танца ее освещал черный свет.

Ультрафиолетовый свет.

Она выступала в светящемся платье, сама не светилась, и не было света иного, она танцевала, одежды ее одна за другой падали на пол, она растворялась во тьме.

Только ее одежда светилась, так что когда напоследок падали на пол трусы - она становилась невидима, темная сцена мерцала пятнами сброшенных тряпок.

Это и был ее Акт.

Они полюбили друг друга.

Но поэт, когда снимал зеркало, становился таким же застенчивым, как и прежде. Он не знал, что сказать девушке, и не знал, что понравился ей.

Как-то вечером (будний день, дела идут вяло) он видит, что девушка идет к нему через весь зал, скрывая что-то за спиной - непонятно, что именно.

Она садится за его столик, и...

Ага! Наконец-то!

Ведь он - в своем одеянии, лицо скрыто за зеркалом, он может говорить!

Он хочет объясниться, раскрыть ей свою любовь - и тут девушка произносит: "Послушай! Мне неинтересно, что там у меня впереди. Я ничего не хочу знать о себе. Я хочу знать о тебе!"

И она достает из-за спины овальное зеркало со своего туалетного столика, приставляет его к зеркалу поэта и говорит: "Что же ты видишь?"

Да простит меня читатель, но я вынужден сделать отступление, чтобы пояснить, что именно увидел поэт. Знаете, когда вы стоите меж двух зеркал, или сидите в парикмахерском кресле, то создается впечатление, что вы видите зеркальный туннель. Но, если вы обратите внимание, вам видно не более шести-семи уровней отражения, вы никогда не достигаете взглядом конца туннеля. Всегда ваше собственное тело заслоняет его, а если вы попытаетесь отодвинуться - туннель исчезнет за рамкой зеркала.

Но в данном случае поэт видел зеркало, в котором отражалось зеркало, в котором отражалось зеркало, в котором отражалось зеркало - и так далее.

Ничто не заслоняло изображения, и он ясно видел зеркальный туннель, ведущий в бесконечность.

Теперь - вспомним, что же произошло: девушка, в которую влюблен поэт, сидит перед ним, его лицо закрывает зеркало - то есть ему легко говорить, он хочет объясниться в любви, и тут танцовщица произносит: "Что же ты видишь?" Тотчас девушка исчезает вместе с клубом, и молодой человек видит туннель в бесконечность.

Он ничего не говорит.

Девушка убирает зеркало и требует: "Скажи что-нибудь!"

Но молодой человек молчит.

Она дергает его за рукав и просит: "Не сиди так! Скажи хоть что-нибудь ! "

Но он не шевелится.

И не шевелится еще семнадцать лет.

Он просто сидит, не меняя позы, в клинике для душевнобольных, его кормят из трубочки, так как он отключился от внешнего мира. Совершенно.

Но доктора и нянечки утверждают - судя по его мимике и неразборчивому бормотанью - что в своем сознании он ведет активную творческую жизнь, набирается опыта, и так далее...

И в этом мире снов, в жизни, происходящей лишь в его воображении - все остальные люди закрывают свои лица зеркалами, а он - нет.

Он чувствует себя изгоем среди них, пытается понять, спрашивает окружающих - почему же у него нет зеркала, как у всех нормальных людей?

Но люди либо отвечают как-то скомканно и тут же пытаются уйти, либо делают вид, что понятия не имеют, о чем он говорит.

И так он понимает, что ему не остается ничего лучшего, как пойти в курьеры, сторожа или управдомы.

Но так как "весь мир", по большому счету, существует лишь в его воображении - там всякое может произойти. Я имею в виду, что эта история может завершиться каким угодно образом.

К примеру: отработав всю неделю на какой-нибудь чертовой работе, он решает прокутить полученные деньги и направляется в ближайший нарко-бар. (Не настоящий, разумеется, речь идет о том, что он воображает нарко-баром, так как во сне то, что вы полагаете нарко-баром - им и является). Но все остальные люди в этом странном месте после того, как ощущали приход - о! они пели, и танцевали, и смеялись, а он - вовсе нет. Он находил удобное кресло и просто сидел там.

И так, мало-помалу, он приспособился к своему миру. На самом деле, он просто перестал концентрироваться на том, что отличается от окружающих отсутствием зеркала. И если кто-нибудь заводил об этом речь - он делал вид, что не слышит, или говорил о совсем посторонних вещах. Таким образом, с течением времени он стал полагать себя совершенно нормальным человеком. Понятно, каждый из нас немного странен, у всех свои проблемы. Но он считал себя совершенно заурядной личностью - хотя иногда размышлял, иногда он думал о том, как странно, в сущности, тратить свою недельную зарплату на посещение нарко-бара, я имею в виду - чтобы просто посидеть внутри..

Но эта история может завершиться и по другому. Например: Он встречает девушку, и у девушки на лице тоже нету зеркала, и конечно же, они мгновенно узнают друг друга - видят, что никто из них не скрывает лица!

И она говорит ему (она очутилась в "этом мире" чуть раньше, чем он), что нет нужды заниматься треклятой работой, и что она откроет перед ним такие горизонты...

"Пойдем ко мне!" - говорит она (с первой же минуты они ощутили братскую любовь, свободную от всякой похоти).

И они исчезают из душного города, идут к берегу океана, проходят по песчаному берегу не более мили и попадают в тихое безлюдное местечко, где в тени раскидистых пальм стоит маленький домик.

"Смотри!" - говорит она, - "Здесь я живу, никому не плачу за квартиру, каждое утро купаюсь в бушующих водах. Жить на природе очень полезно! И здорово!"

"Ммм, да", - замечает молодой человек, - "Все это прекрасно - но чем же ты здесь питаешься?"

"Ах, я как раз собиралась позавтракать! Не хочешь ли разделить со мной скромную трапезу?"

И она расстилает на песке скатерть, а сама спускается к океану с двумя блюдечками в руке, собирает что-то на побережье и аккуратно складывает в принесенную посуду.

Затем она возвращается, ставит кушанье на скатерть, они усаживаются на песке по-турецки и приступают к еде.

Он смотрит в тарелку - и видит в ней десяток морских камешков, которые так заботливо округлил океан.

Он поднял один, внимательно осмотрел со всех сторон - но это действительно был просто камешек!

Он положил этот кругляшок в рот, напрягся, сморщился - и проглотил.

Она улыбнулась: "Сначала это непросто, но потом ты обязательно привыкнешь!"

Есть еще один вариант окончания этой истории, однако в нем слишком много порнографии, а я такие рассказы не пишу.

Порнографии не место в литературе.